Басни, басенки и побасёнки

(Побасёнка)

ЗеЛох в инете час твердил:
— Я юдофоб,
Бандерофил…
Консервативный либерал!..
Лавров в ответ ему сказал,
Взглянув на медный узкий лоб:
Дебил ты Зеля, —
Долбо-фоб!..
К тому ж по жизни — попрошайка…
И плюс занюханная лайка!

(Побасёнка)

Паук-строитель
На рассвете
Прилежно ткал основу сети.
Завидя то,
Сказал богач,
Известный ростовщик-грабитель:
— Привет тебе,
Усердный ткач
И мой возлюбленный учитель!..

(Побасёнка)

Однажды, раннею порою
Шёл муж, обманутый женою.
Козел с рогами, на углу,
Глядя сквозь утреннею мглу,
Загородил ему дорогу:
— Товарищ, — молвил муж козлу, —
Посторонись же, ради Бога!..

(Басенка)

Барсук с собакой из-за кости
Заспорили и драться принялись.
Глаза их кровью налились;
Они дрожат и бесятся от злости...
Шла мимо них Лиса.
— Голубушка кума! —
К ней оба спорщика пристали,
— Будь другом, — рассуди сама:
Вот эту кость мы оба увидали,
Так кто же, значит, прав из нас?
Кому же кость отдать бы надо?..
Лиса, обнюхав кость, прищурив глаз,
Промолвила:
— Да, прав Барсук как раз!
А кость —
За суд пойдёт уж мне наградой!..

(Старая басня, да на новый лад)

Осёл однажды встретил Соловья
И говорит:
— Ну, здравствуй, поп-певец,
Ты, слышал я,
Попеть великий мастерище
За пару сотен, а не…
За баснословные деньжища;
И ангельский имеешь голосочек.
Спой!
В пользу раненых птенцов разочек!
На это Соловей ему ответил так:
— Я петь действительно мастак,
Но меньше, чем за сто лимонов,
Я петь не стану им с балкона.
- - - - - - - - - - - - - - -
Из этой басни вижу я,
Что для иного Соловья
Халтура —
Всегда вторая натура.
Как у Киркорова,
Иль бабки Пугачёвой,
Хоть эта весть —
Давно не нова!

(Побасёнка)

С хозяйкой дома, в час ночной,
Сидит супруга друг
И обхватив её рукой
В уста целует... Вдруг,
Звонок в передней прозвенел
И в будуар, как лев влетел
Всклокоченный супруг...
Он грозно рявкнул и предел
Засосам положил
И даже друга вздуть хотел,
Но, друга след простыл.
За другом в бешенстве немом
Он кинулся, как зверь
И с силой резанулся лбом
Об выходную дверь...
- - - - - - - - -
Отсюда вывод не велик:
Не злобствуй на врага
И гордо, как крылатый бык,
Носи свои рога!..

(Басня)

Случилось Пустослову через мост брести,
Как вдруг, Осёл попался на пути:
Приятель длинноухий
Иной позиции избрать не мог,
Как на мосту улечься поперёк,
На брюхе.
— Любезный, пропусти! — ему болтун изрёк;
— Не был-бы узким мост, тебя я б не тревожил.
Ну, долго-ли дружок, продольно лечь
И для прохода место приберечь?..
Молчит Осёл. Болтушка пыл умножил.
Струёй, звенящей льётся речь.
Начав издалека, от праотцов ослиных,
Привольно пасшихся в долинах,
Вдруг говорун ушёл к позднейшим временам —
От дедов и отцов — к сынам;
Изобразил в чарующих картинах
Обычаи, привычки, весь уклад
Осла от головы до пят;
Развил попутно взгляд
На мост, его строенье
И назначенье, —
Умело подчеркнув, что поперёк лежат
Весьма немногие, и то, как исключенье.
И, капли пота отерев с лица,
Он заключил словами мудреца
Гремучих фраз блестящее теченье:
— Я сделал всё, что мог!
А что ж Осёл?
Как прежде поперёк
Лежал Осёл, не соблюдая правил, —
Не сдвинулся хотя бы на вершок!
- - - - - - - - - - - - - - - -
Мораль: — Эй, Пустослов, ты извлеки урок:
Где нужно действовать, в словах велик ли прок?
Скорей бы дело ты исправил,
Когда бы, слов, не тратя без числа,
Перешагнул через Осла.

(Басня)

Часть вторая:

Бугай, собой красивый, но больной,
Всё что-то думает, гордится,
Но вернее — он стыдится,
Как в стаде сём он мог ужиться!
Зато свиньею отличен, —
Она кричит, что он умён,
Высок и статен, и пригож,
Ну, словом, право, он хорош!
А заяц робок и недавно,
Попал в компанию случайно!
Петух — всё силится кричат,
Баран велит ему молчать
И обещает рот зажать;
Но, как баран наш не силён,
А в петухе он не волен —
Лишь только вздумает бодаться,
Петух спешит скорей убраться,
Подняться выше над бараном,
Чтоб не смешаться с его стадом.
Петух теперь давно молчит
И в путь на север уж глядит!..
- - - - - - - - - - - - - - - - -
Мораль, читатель, такова,
Что жизнь в нём жухлая листва…
Идет разладом, — криках, споре,
Как день в удушливом миноре…
А потому, что добряки —
Бывают часто ду-ра-ки!..

(Басня)

Часть первая:

На южных берегах, окраины России,
Я видел стадо небольшое
И в стаде том: один баран,
Свинья, овца, бугай, петух,
Да заяц молодой!..
Смешное стадо, но чего
В сём мире не бывает?..
Баран в летах и кудреватый,
Свинья одна без поросят, —
Хотя не молода она на взгляд.
Я слышал как-то, что свинья
Всё шлялась прежде по дворам,
Пока не встретилась с бараном;
Тут роль её переменилась —
Свинья осталась-то свиньей,
Но, в стаде стала госпожой!
Пусть вас не удивляет,
Что свинья стадом заправляет.
На этот раз случилось так,
Что по натуре хоть грязней,
Зато в том стаде — всех умней —
Она всё хрюкает, визжит
И страшно свет вокруг бранит.
Овца, что в стаде, вторить ей,
Блеет и бегает за ней —
Свинье чтоб было веселей!..

(Басня)

От оборота колеса
Ком грязи вдруг махнул под небеса
И думает: насилу-то дождался!
Довольно я в болоте навалялся,
Пришла моя пора!..
— Ура!..
Помилуйте, на что у нас похоже?
Как только я достигну до небес —
Рутину прочь!.. Да здравствует прогресс!
Все беспорядки уничтожу;
Сейчас отдам приказ, чтоб солнце каждый день
Изволило светить, а если лень —
То пусть подаст в отставку,
За ним не гонимся, — есть месяц на подставку!
На счет жары, морозов и снегов
Мой план таков:
Количество оставлю тоже,
Но строго подтвержу — не то, избавь же, Боже! —
Чтоб среднего числа никак не превышать:
À то теперь нельзя дышать
То от морозов, то от жару.
Пора нам сбросить эту кару!
Семь тысяч лет томится человек,
По старой памяти закутываясь шкурой,
Иль с зонтиком вступая в бой с натурой!
Прошли те времена — теперь не тот уж век!
Так думал Ком, совсем не замечая,
Что к низу быстро возротясь,
Упрямая кривая
Несла его обратно в грязь...

(Басенка)

Однажды по полю бежали поросята
И плакали навзрыд...
— О чём, голубчики?
Не потеряли-ль брата? —
Лиса, их встретивши, кричит.
— Ах, кумушка!
— Да как же нам не плакать:
— Гляди, какая нас семья,
А мать у нас всего одна —
И та... и та свинья!..
— Ну, деточки, — лиса в ответ,
— Мне некогда калякать;
Сказать же я должна
Вам в утешенье,
Что, без сомненья,
Чрез год, другой — вы сами
Такими ж станете свиньями...
Смысл басни сей, по-нашему, таков:
— Не следует скорбеть из пустяков.

(Басенка)

Раз вечером вдруг загорелся дом.
Понятно — в доме том
Всё поднялось и заметалось;
Но пуще всех одна хозяйка волновалась:
То за шкафы, то за столы хваталась,
И то, и это ей хотелось унести,
И наконец —
О, мой Творец!
Чтобы хоть кое-что спасти,
Сняла с себя кольцо, сережки,
С детей своих сапожки,
А с мужа сдернула колпак,
И всё запрятала в рюкзак.
Хвала Творцу, устроилась кой-как!
Читатель дорогой,
Ты спросишь, без сомненья,
Да в чём же здесь нравоученье?
— В чём? Да, верно, в том,
Что если загорится дом,
Тогда
Всем колпакам — беда!

(Басенка)

Сметая сор, метя полы,
Однажды веник похвалы
Такой себе дождался,
Что в «барские хоромы» затесался.
— Вы, что подумали,
Стал делать веник там?.. —
Да платья чистить
Господам!
— Но, соль тут в чём?
— Извольте, вот:
— Жаль,
Не добрался веник до господ!..

(Побасёнка в прозе)

... Однажды на рассвете, летела ворона над заливом моря, подлетела к берегу, смотрит — рак из норы лезет. Ворона схватила его налету и помчала в лес, чтоб где-нибудь на ветке им позавтракать.
... Видит рак, что ему приходится плохо. Силы у него нет, что делать? — Не знает… Вдруг вспомнил знаменитого Ивана Крылова и решил взять хитростью, так-же, как героиня из известной басни «Ворона и лисица» … Совсем перестал сопротивляться, и быстро успокоившись, он неожиданно для Вороны произнёс:
... — Ах, Ворона-ворона! Ведь я знал твоего отца и мать — славные они были люди, тьфу ты, — птицы.
... — Угу! — ответила ему ворона, не раскрывая рта и продолжая лететь через залив к лесу.
... — И братьев, и сестёр твоих я знал, — говорил рак: — тоже были птицы хорошие. — Угу! — отвечала ворона, не раскрывая рта.
... — Однако, по правде сказать, хоть они и были очень хороши, ну, а тебе, не ровня. Я так думаю, что на свете нет никого тебя красивее, добрее и, самое главное — разумнее тебя.
... — Неужели, в самом деле я такая? — вопросительно крикнула обрадованная ворона и…, упустила рака в море.
... Так что, мои юные читатели, иногда и в нашей жизни нам помогают не только знания сказок, легенд, мифов и преданий…, но и знание басен наших знаменитых поэтов и писателей!..

(Побасёнка)

Спокойно царит тишина
В жилище моём одиноком.
Чу, жалоба мухи слышна
В безмолвии мирно-глубоком.

Шалунья, резва и легка,
Кружилась, порхала, летала,
Но, вот уж в сетях паука
Добычей разбойника стала.

Чем более, полная мук,
В порывах несчастная бьётся,
Тем больше ликует паук,
Тем крепче и сеть обовьётся...

Не так ли беспомощно дик,
Звучит не такой ли струною
И бедной поэзии крик,
Полузаглушенный порою?

Чу, муха всё стонет слабей,
Всё крепче свиваются узы...
То гаснущий светоч идей,
То голос страдающей музы...

(Басенка)

Кружилась сильно голова...
И вот из-под моей кровати
Бесенка выскочило два;
Друг другу рады... —
Здравствуй!
Кстати!
Ведь миру ведомо всему:
Наш старый ад теперь за штатом,
Пришлось по вольному найму
Вступать на службу бесенятам...
Ну,
Где ж ты служишь, милый мой?
Нашел местечко, полагаю? —
Да,
Ждут холеру к нам весной,
И я в миазмы поступаю.
А ты? —
Ну, я еще пока…, но,
Во ожидании холеры,
Взял роль сквозного ветерка...
Простуду раздаю без меры.
Причём здесь «Басенка», друзья?
А не причём… —
Шутил здесь Я!
И без морали вам скажу,
Что вашей жизнью дорожу!..
Прислушайтесь к моим словам,
Ступая по живым холстам… —
Гоня с груди
Душевный хлам…

Первая: — Поросята.

... Жили-были на свете два поросенка; пили они, ели, родителей утешали и на Белый Свет глядели светло...
Вдруг... на праздники поросят зарезали!..
В одном оказалась трихинеллы — паразитические круглые черви. Поросенка оставили «существовать» за городом на гигантской свалке...
Другой был чист, как адвокатская манишка, или человек после бани: его и съели в один момент и с костями, и с кожей!..

Мораль:
... Не только с поросятами, но и со многими людьми тоже самое бывает в жизни, человече!

Вторая: — Остатки.

... Экономисту одного богоугодного заведения выдали, перед предстоящими праздниками, некоторую сумму на улучшение пищи нуждающимся людям в данном заведении... Часть этой суммы экономист отложил в собственный карман, а на остатки приготовили праздничный обед...
Пришедшие на праздник малообеспеченные люди ели и.… морщились..., а некоторые, попробовав пищу, просто вставали и покидали помещение с бормотанием и плевками.

Мораль:
... Не всегда остатки, от блюд с помойки, бывают сладки!..

(Басенка)

Стремятся разными путями
К наживе люди в наши дни,
И правды, честности словами
Уж не смущаются они.
Теперь дельцы культурных наций,
Чтобы набить себе карман,
Идут на ряд фальсификаций
И культивируют обман.
А наши мелкие «купчишки»
Из длинной серии плутов,
Пред ними лишь «щенки-мальчишки»
И муравьи среди слонов...

(Побасёнка)

Индюк, попав к лисе в нору,
Хотя и чувствуя смущенье,
Сказал: — Бултых! Моё почтенье,
Я у людей-то был не ко двору:
Меня по-всячески дразнили
Зажарить даже пригрозили.
И потому — я вам ужасно рад, —
Мне дом ваш сразу приглянулся,
И я уж не пойду назад!..
И вдруг бедняк-индюк запнулся,
Увидев, что его хозяин облизнулся
И начал на него науськивать лисят...
Мораль:
Видать плохое утешенье —
Сырой едой достаться на съеденье!..

(Басня)

Однажды хлебу острый меч
Держал такую речь:
— Скажи спасибо мне!
Тебя оберегая,
Ни сна, ни отдыха не зная,
Я целый век тружусь,
Чтоб мог ты невредим
На ниве колосом налиться золотым.
Чтоб жатву мог собрать
Крестьянин безопасно,
Чтоб мог тебя смолоть,
Чтоб мог тебя испечь.
— Неблагодарный!
Всюду и всечасно
Хранит тебя могучий меч!..
— Не чванься,
Мой дружок, напрасно! —
Ответил хлеб мечу: —
Тебе такая прыть
Совсем не по плечу
И вовсе ты не так
Похвально поступаешь,
Как уверяешь...
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Мораль здесь басни, кстати, не нужна… —
Пришли иные времена…
Коль мысли в мире вертятся кругами,
То держат власть свою над головами…

(Басня)

Лягушка с крысой шли дорогою одной,
Серьёзный разговор вели между собой:
— Скажи, лягуша, мне,
За что нас истребляют,
А вас квакушек все в покое оставляют?.. —
Спросила крыса так.
Лягушка ей в ответ:
— Понятно отчего!
Какой от нас есть вред?..
Живём себе в воде,
Воды везде довольно;
Чужого не берём,
Вот нам за то привольно.
А вы,
Наоборот,
Всё лезете туда,
Где пищи вам легко добиться без труда:
Свезут в амбар зерно,
А вы уж там и ждёте,
Труд тяжкий мужика без жалости грызете;
Припрячут что в подвал,
Вас сотни тут как тут...
Чего-ж тогда пенять? —
За это вас и бьют.
Послушай мой совет, —
Коль жить тебе охота,
То ты переселись
В озёра иль в болота...
Моя мораль, увы, сей басне не нужна,
Пока не пролетят года…
И не закончится вражда
Людей на белом свете!..

(Новая басня старого Эзопа)

— Скажи мне, мой ангел, прошу об одном;
Хотелось мне очень узнать-бы:
Что ты полагаешь в семейный наш дом
С собою внести после свадьбы?

— Я буду тебя беспредельно любить
И буду дышать лишь тобою...
Безропотно буду с тобою делить,
Что послано будет судьбою!

— Однако-ж, мой ангел, прошу я тебя;
Ты, может, могла мне сказать-бы
Вполне откровенно: всем сердцем любя,
Ещё что внесёшь после свадьбы?

— Внесу мою юность, внесу я красу;
Внесу бесподобные глазки;
Волос белокурых златую косу,
Какой не воспели и сказки!

— Все это прекрасно!.. Достойно ценя,
Всю прелесть всего капитала,
Что стану я делать, когда для меня
И этого кажется мало?

— Уж знаю, чем можно, вошедши сюда,
Дополнить всех радостей чашу:
Я с нами, мой друг, поселю навсегда
Мою дорогую мамашу!..

Почуяв, какой ожидает удел
Его, не дождавшись дня свадьбы,
Жених одиноко, недвижно висел
На ели соседней усадьбы...

(Басня)

В богатом доме, в клетке сидя
И видя,
Как на просителя прикрикнул генерал
И вон его прогнал,
Ученый попугай подумал: — добро же!
Придидите ещё: я — вас!..
И что же?
Действительно, когда в известный час
Просители явились к генералу,
Наш попугай, что духу стало,
Надувши грудь, во весь поднявшись рост,
По-генеральски рявкнул:
— Ступайте вон, подать в отставку!
И распустил с довольством хвост,
Успеха важно ожидая:
Чудак воображал, что всех он устрашил
И что просители уйдут, вздыхая,
Но, вышло только то, что всех он насмешил.
Ох! Берегитесь повторять чужое:
Не насмешить бы вдвое!

(Басня)

Голодный шельма-кот
Задумал на просторе,
В соседнем погребке попировать; но вот
В чём горе:
Был погреб на запоре.
Но, Васька наш был от роду смышлён.
И вот, он ловко выгнув шейку,
С большим трудом пролез под дверь в лазейку
И козырем явился в погребке;
Но, так-как был он налегке,
То, лишнего не молвив слова,
Затеял важный пир, начав сперва с мясного.
Наелся Васька всласть,
Но, как с таким расстаться кладом?
Еще кусочек съел, за ним еще два рядом,
И молвил наконец: — Пора и совесть знать!
Теперь домой, чтобы не быть с накладом!
Глядь: а пролезть нельзя ни передом, ни задом!
Мой кот и так,
И сяк —
Напрасно!..
Между тем, проказника хватились,
И Васькины бока порядком поплатились...

(Деревенская побасёнка)

Вот я иду по дороге.
Глядь, пуля шальная летит,
И грозно жужжит,
В лоб мне попасть норовит.
Я поскорей дай-Бог-ноги!
Пуля за мною.
Я в лес.
Пуля за мной.
Я на дерево влез.
Пуля за мною.
В затылок, проклятая: стук!
Взял я, пощупал рукою —
А она оказалась вдруг —
Как не странно,
Вам, детки, покажется,
Всего лишь испуганный жук!

(Правдивые истории)

Побасёнка первая:

Однажды беллетрист,
Издавши книгу,
Съел Фигу:
Он отзывов, себе всё ждал
И не дождался.
— Ты с носом, брат, остался! —
Сказал ему поэт...
И скоро книгу тоже
Свою издал он в свет.
Но, что же?
Увы и ах!
Ругали страх
Все критики поэта...
И вот вопрос
Я беллетристу злобному несу:
— Теперь, брат, ты
Не только бдишь с огромным носом, —
Но, и…
С нашлепкой на носу?..

Побасёнка вторая:

Фельетонист
Талантом похвалялся,
А стал писать, —
Пичужкой оказался,
— Где-ж твой талант, писака, говори?..
— Ах, братец, не ори!
С талантом шёл я рощей еле-еле,
Вдруг жулики
Меня буквально до нога раздели,
Украли и талант!..
Читатель!
Можешь веру дать:
Пустую сумку трудно-ль опростать?

(Басня)

Однажды пара новых пузырей,
Вися в бассейне у дверей,
Всем о себе докладывала так:
— Быть может нас устроил и дурак,
Но знайте: мы
Не таковы!..
Нас ныне
В самый первый раз
Заметил генеральский глаз, —
Сам генерал,
Забравши нас под мышки,
Пустился плавать чуть не до одышки, —
А потому
Мы по уму
Висеть высоко призваны судьбой,
И слава прогремит о нас перед толпой!..
Но, в этом месте,
Скажу без лести!.. —
Те пузыри какой-то мужичок
Поплавать взял
Всего за пиво кружку,
Кстати свежачок!..
Мораль такая:
Здесь и там
Хвалиться, кстати, можно,
Но, только очень осторожно!..
А мало-ли, ей-ей,
Вокруг подобных пузырей?..

(Басня)

Один торговец-Иудей,
Желая поскорей
Дать сбыт старью и хламу,
Пускает громкую рекламу.
— И дешево, и мило!
Товары—первый сорт!
Реклама так гласила, —
На днях получен мной транспорт
Материй модных и полотен,
Нарядов и белья.
Товар мой свеж, красив, добротен, —
Ручаюсь в этом я.
По ценам, нет мне конкурентов:
Я продаю с уступкой чуть не ста процентов!
Не верите — прочтите прейскурант...
Пустив такую утку,
Лукавый коммерсант
Расторговался не на шутку...
На удочку заманчивой рекламы
Поймались многие (в особенности дамы),
За дешевизною стремясь.
Отсюда и мораль:
Доверчивым — вперёд наука:
На то ведь в море щука,
Чтоб не дремал карась!

(Басенка для политиканов)

Вкруг больного человека
Собрались раз доктора,
И решили, что пора «Умирать ему»!
Конечно,
Под луной ничто не вечно,
Жить нельзя за раз два века!..
Тут наследники пришли
И шушукаться пошли,
А затем спор завели:
Кто прав более имеет?
Кто мечтать о них не смеет? —
И чуть-чуть не подрались!..
Между тем дни проходили,
А отпетый уж больной,
Не убравшись в мир иной,
Даже с силами собрался
И с меньшим из них подрался,
Так, что еле «уходили» !..
Вновь наследники сплотились
Вкруг него, на этот раз
Не к закрытью мертвых глаз,
А спасти, коль хватит силы,
Чуть живого от могилы, —
И лечить его пустились!..

(Басенка)

Однажды как-то на заре
Два фокстерьера во дворе,
Посторонясь пред Индюком,
Вот так судили вслух о нём:
— Ишь ходить важный господин
На птичьем дворике один.
Всегда надут он и сердит,
Как паровоз идёт-пыхтит.
Взъерошит перья он ежом,
Распустит хвост свой колесом,
И не поймешь его никак,
На что обиделся он так...
С насмешкой дразнит он других:
— Буль-буль-бултых, буль-буль-бултых!..
Да разговор с тобою прост, —
Тебя бы цапнуть вот за хвост,
Небось, горошком бы бежал —
Индюк-индейский генерал...

Мораль:
Вот так же многие чины,
Как будто сильны и грозны,
На самом деле трус и есть
Вот точно так, как эта честь…

(Басня)

Касатка-Ласточка увидев Воробья
Беседовала с ним о сём, о том,
О будущем раздумалась потом:
— Да, Воробей, судьба жестокая моя,
Вон телеграфы все без проволок пошли!
Летишь, бывало, издали,
На проволоку сядешь,
Отдохнёшь,
Немного силы наберёшь
И, снова в путь...
Теперь где отдохнуть?
— Что отдохнуть!.. — В ответ ей
Воробей вдруг грустно прочирикал.
И даже как ей показалась вдруг
Правдиво, жалобно захныкал —
Вот нам приходиться тужить,
Что будем есть?
Зимой чем будем жить?
Голодные нас ожидают муки
От человеческих прогресса и науки;
Изобретенья нас убили —
Везде одни автомобили!..

В сей басне смысл таков нравоученья:
В былые времена, да и поныне,
Науки и изобретенья
Не надобны ни птице, ни скотине!

(Басня)

Лев суд держал в совете над Ослом,
А тот стоял, понурившись, с повинной...
— Своею глупостью, известною кругом,
Позоришь ты весь род звериный!.. —
Лев проревел:
— Насмешки без числа
Из-за тебя мы все выносим…
И все кричат:
— Казни Осла,
Великий Лев, — мы все об этом просим!..
— Пусть так, — сказал задумчиво Осел, —
За честь зверей умру я, если надо.
Но, вот я до чего своим умом дошёл:
Невелика всем будет в том награда.
Когда Осла не будет у зверей, —
Придется плохо вам, признаться:
Не будет глупости прославленной моей, —
Не будете вы умными считаться!..
Мораль:
Ответ Осла, сей басни, братцы,
Как говорил М.Н. Задорнов,
Есть жизнь, тупых американцев, —
Конкистадо́ров!..

(Басня)

Лиса вступила с зайцем в разговор:
— Я за тобою с давних пор
Внимательно слежу,
И нахожу,
Что гордости в тебе нет и следа.
Хлопочешь ты всегда
О мести,
Но не даешь себе труда
Понять, что значит дело чести.
И оттого в открытый бой
Нельзя вступить с тобой.
Ты иль сбежишь, иль втихомолку
Пойдешь наябедничать волку.
Вот я совсем не такова:
Услышав дерзкие слова, —
Без дальних дум,
Пускаю в ход я хитрость, ум.
Отдать готова даже душу...
— Ну, нет! — Сказал «косой» в ответ. —
Я трушу.
Чем жертвовать собой,
Вступая в бой,
Разумнее, — пойми ты, —
Мне у волков искать защиты.
Они сильней помогут мне,
А сам меж тем я в стороне.
Мораль:
Таких-же зайцев и у нас
Мы видим чуть не каждый час.

(Басня)

Лиса на старости в правители попала;
Она богатства не искала,
У ней и свой достаток был, —
Её Юпитер наградил: Она и там, и сям служила
И честным образом скопила.
Моя лиса душой чиста,
Чуть не свята,
И если вновь на службу поступила,
Так это потому, что ближнего любила,
И хоть она слаба, стара,
Но, труд приемлет для добра.
Она порой в овечьей коже,
Ходила под вечер тайком,
Чтоб видеть всё своим глазком:
Покой чужой ей был дороже; —
И что же? Узнала всё, всё поняла —
И мудро править начала.
Обижен слабый — защищает,
Виновен сильный — не щадит,
Всех к щедрости воспламеняет; —
Где лаской, где и пригрозит; —
И если есть какие толки,
Так это просто сущий вздор,
И кто ж толкует? — верно волки, —
Известен волчий разговор.
В лису я верил всей душою,
И за неё готов был к бою.
И не было её честней,
И благородней, и добрей.
Одно меня в ней удивляло:
Лисица взяток не брала,
А только — занимала...

(Басня)

Однажды в зимний день две кумушки-лисы
Столкнулись вдруг в суде, повесивши носы.
О краже их дела в то время разбирались.
И, встретившись, они словечком разменялись:
— Как поживаешь? Что слыхать?
— Всё, слава Богу, скверно...
— Когда же, кумушка, опять
Мы встретимся с тобой?
— Ох, милая, наверно —
В ближайшей лавке меховой...
Затем расстались лисоньки печально.
Печаль их очень натуральна
Прибавим к этой басне мы:
Какой уже тут, братцы, смех,
Когда ты ждёшь, что средь зимы
С тебя вдруг снимут мех!

(Басня)

В прохладном сумраке ночном
На ветке раз Сова качалась
И над малюткой Светлячком
Так с громким смехом потешалась:
— Среди полночной темноты
Чуть видной точкой ты сверкаешь.
Скажи, чудак, неужто ты
Тягаться с солнышком желаешь?
Но, Светлячок на то сказал:
— Тебе смеяться, кстати, стыдно
Я с виду, точно, слаб и мал,
Мой огонёк в лесу чуть видно:
Один лишь листик и цветок
Фонариком я освещаю,
Но, знай, — я скромный Светлячок,
Тягаться с солнцем не желаю...
Пусть труд мой мал, — он в добрый час!..
И смех меня твой не тревожит:
Пусть всякий трудится из нас,
Как он умеет и как может!..

(Басня)

У Лукоморья лес стоял заветный,
И тут же как-то вырос Лук,
Приземистый такой, едва заметный.
Всё с завистью глядел вокруг:
Повсюду видел он и силу, и дородство,
А в нём самом — одно уродство!
И про себя частенько он вздыхал:
— Уж лучше б мне расти в деревне на надворье! —
Но, вот, однажды, Лук впервые услыхал,
Что ближний лес, и он стоит на «Лукоморье»,
И тотчас Лук мой духом воспылал.
— Конечно, в честь меня так назвали всю местность
Да так и быть должно: на всю окрестность
Деревьев не сочтёшь, а Лук-то я — один,
Ну, значит, я и господин!..
Иначе и назвать-то было бы негоже,
Ведь сколь завидный мне удел судьбою дан!..

Мораль:
Тьмы низких истин нам дороже —
Нас возвышающий обман!..

(Басня)

Однажды Лев — маститый царь зверей,
Послал учиться у людей
Их разуму, их жизни чувствам,
Оболтуса-сынишку, Львёнка,
По виду взрослого, а по уму — ребёнка.
Но, бедный, он того не знал,
Что сын его к ослам попал...
Чрез год наш Львёнок молодой
Является к отцу домой,
И, хоть по-прежнему толстой,
И даже, не в обиду,
Весьма солидный с виду,
Но, бедный царь-отец
Тут понял, наконец,
Что у людей воспитан сын его не Львом,
А лишь Ослом!
Такого воспитанья вид
Понаблюдай, сбуренит и стошнит!..
Преданье говорит,
Что родилась с тех пор молва:
Увы Осёл — сын Льва.

(Басня)

Осёл, госдолжность получил,
Оделся модно и нарядно,
Стал важным он, надут, но мил,
С телохранителем ходил,
Свой титул, выставив наглядно.
Но, Вол, Ослица и Баран
И много разного народу
Так осуждали важный сан:
— Куда нужней ты был, братан,
Когда возил в бочонках воду!..
Осёл,
Короткого ума и рассужденья,
Усердно при дворе хозяину служил:
День каждый, то дрова,
То воду он возил;
Был, словом,
Образец ослиного терпенья.
Когда ж от старости
Уже бессилен стал,
И к службе не годился;
Владелец дряхлого на шаурму продал;
Но, мой Осёл всегда твердил:
— Я удалился!..
Читатель!
Я басни сей смысл вам мог рассказать;
Но, всё же лучше — мне… промолчать!..

(Современная почти басня)

Строчила Дятел,
Из хороших побуждений,
Для записи своих пустых творений
Купил престижный, новенький Айфон.
С утра до вечера усердно начал он
В машинке носом кнопки тыкать.
Увидел это воробей и говорит:
— Зачем ты кнопками стучишь?
Твоё призванье, также, как моё — чирикать...
Что толку в том, что в телефоне
Окажется твой целый том?
Ведь, кстати, будет он
В чирикательном тоне;
Хоть ручкой ты запишешь,
Хоть выскребешь пером,
Иль кнопками встучишь
В своём Айфоне...
Но, Дятел молча продолжал
И громко клавиши долбал!..

(Басня)

Исчадия геенны,
Шакалы и Гиены,
Собравшись без депеш
На вече,
Затеяли мятеж
И повели такие речи:
— Товарищи — голодная орава!
Все наши беды, — от Удава.
Он поедает всё, что слопать можно,
И наша гибель неотложна,
Коль мы её не уничтожим
И труп его до чиста не обгложем...
Случилось так, что мимо проползал Удав.
Такие речи услыхав,
Он возразил Шакалам:
— Глупцы, и при рассудке малом.
Решить не трудно, ссориться нам надо ль?
Ведь, вы едите только падаль,
А я живьём глотаю свой обед...
Шакалы же в ответ:
— Пожалуй, ты и прав,
Удав!
Но, недосуг тебя нам слушать.
Не наводи на нас тоски, —
Уж очень хочется нам кушать!..
И вмиг удав растерзан был в клочки.

(Басня)

Пеструшка по весне яиц десятка три
Снесла в гнездо и заклохтала...
Быть матерью она желала.
О, глупая Пеструшка, посмотри
В твое гнездо: оно пустое,
А ты кричишь, как дитятко блажное.
На рынок яйца твои лавно хозяева снесли;
Пока, ты бегала, кричала, сокрушалась,
У них от денег гроша не осталось.
Оставь же ты надежду навсегда:
Ты матерью не будешь никогда!
Не слушает Пеструшка, рвёт и мечет,
Её безумству не помог бы Чечет...
А уличный мальчишка ей помог —
Помог, конечно, лишь на время —
Несть жизни тяжкой злое бремя,
От коего совсем избавить может Бог.
Над Курицей он шутку пошутил:
В гнездо ей камешков десяток положил.
Тая глубокий в сердце пламень,
Уселась Курица на камень.
День, два, неделю целую сидит.
— Любовь не шутка, — говорит, и скоро матерью я буду,
И высижу птенцов, таких удалых молодцов,
Что будут ими восторгаться,
А я, как мать, лишь буду величаться!
Увы! Надежды те не сбылись,
Камешки в цыплят не обратились.
Не смейся, мой читатель, над рассказом.
Своим прозорливым умом взгляни кругом.
Увы! с куриным тем экстазом, есть массы целые людей.
Что думают «посредством их идей»
Мир вознести наверх великой славы,
А сами служат только для забавы,
Хоть им подчас все искренне твердят:
— Не высидеть из камней вам цыплят.
Идеи ваши только прибаутки,
Подложенные мальчиком для шутки!

(Басня)

Диплом, питомца муз на улице валялся:
Его педант какой-то потерял.
Барбос по улице шатался,
Диплом обнюхал и поднял.
Разлегшись у ворот, он горло им прикрылся,
И нестерпимый поднял лай.
Сперва хозяин этому дивился.
Но, думал: пусть полает не замай.
Вот день — другой прошёл, Барбос охрип, а лает,
И никому покоя не даёт:
Он этим доказать желает,
Что всех усердней дом хозяйский стережёт.
Хоть пользы в этом нет, хоть он охриплым лаем
Прохожих лишь то сердит, то смешит.
А воры думают: натуру их мы знаем:
Мясца подкинем, замолчит.
Но, мой Барбос роль важную играет,
Себя прямым героем он зовёт.
Чуть в сумерки заснёт, всю ночь опять пролает;
Хозяину покоя не даёт.
Хозяин был умён, ценил не лай, усердье,
Усердья ж не видал он в том,
И, позабывши про диплом,
Он дворнику велел без милосердья
Прогнать Барбоса, да дубьём.
— Вот, — говорит Барбос, — уж я ли не трудился?
Ведь от воров, один я дом спасал…,
Ведь без меня давно б хозяин разорился.
A он колом меня прогнал.
Мораль:
Тут Шавка молвила: — Ты лаял без разбора,
Зато тебя хозяин и прогнал!..
Ты, может быть, и спас его от вора,
Да честных—то к нему не подпускал.

Погас блеск ёлки. Хвои иголки
Весь пол усыпали кругом,
Как-будто сереньким ковром.
Уже ни звёздочек алмазных,
Ни бус, ни бонбоньерок разных,
Ни соблазнительных сластей
Теперь не видно меж ветвей:
Всё ребятишки растащили
И меж собою поделили.
Раздета елка. Остались только
Каким-то чудом на низу
Две сочных груши. — Я сползу, —
Одна промолвила соседке,
— Что ж украшать пустые ветки?
Мы разве хуже всех сластей,
Что не годимся для детей?
Давай, покатимся-ка, право,
Вон к детям в спальню дверь направо...
В ответ другая: — Ну да! Пойду я!
Нашла, где радости искать!
По мне — так надо убежать
Куда-нибудь отсель подали,
Чтоб шалуны уж не достали.
Хочу жить всласть я без беды.
Прощай! Не будь глупа, и ты! —
Сказали, сделали. Сорвались
Вмиг обе с ёлки и расстались...
Одна тут к детской подкатилась,
Другая под диван забилась,
Совсем за ножку, и понемножку,
В пыли там лежа, день за днём,
Темнела, морщилась... Потом
Сгнила. Когда же увидали
Её случайно там — едва ли
Она понравилась кому...
— Фи! Гниль! — был крик. И потому
В помойку бедная попала...
Того - ль ты, глупая, желала?
Без пользы гнить в таком пути
Возможно-ль счастье-то найти?..

(Басня)

Часть первая:

На южных берегах, окраины России,
Я видел стадо небольшое
И в стаде том: один Баран,
Свинья, Овца, Бугай, Петух,
Да Заяц молодой!..
Смешное стадо, но чего
В сём мире не бывает?..
Баран в летах и кудреватый,
Свинья одна без поросят, —
Хотя не молода она на взгляд.
Я слышал как-то, что Свинья
Всё шлялась прежде по дворам,
Пока не встретилась с Бараном;
Тут роль её переменилась —
Свинья объявлена Свиньей,
И, в стаде стала госпожой!..
Пусть вас не удивляет,
Что Хрюшка стадом заправляет.
На этот раз случилось так,
Что по натуре хоть грязней,
За то в том стаде — всех умней —
Она всё хрюкает, визжит
И страшно свет вокруг бранит.
Овца, что в стаде, вторить ей,
Блеет и бегает за ней —
Свинье чтоб было веселей!..

(Басня)

Часть вторая:

Бугай, — собой красивый, но большой,
Всё что-то думает, гордится,
Сказать вернее — он стыдится,
Как в стаде том он мог прижиться!..
За то Хавроньей отличён, —
Она кричит, что он умён,
Высок и статен, и пригож,
Ну, словом, право, он хорош!
А Заяц робок и недавно,
Попал в компанию случайно!
Петух — всё силится кричать,
Баран велит ему молчать
И обещает рот зажать;
Но, как Баран наш не силён,
А в Петухе он не смышлён —
Лишь только вздумает бодаться,
Петух спешит скорей убраться,
Подняться выше над Бараном,
Чтоб не смешаться с его стадом.
И вот Петух теперь молчит…,
И в путь на Север уж глядит!..
Смысл басни сей таков,
Что стадо хоть и небольшое,
Живёт в разладе, споря,
А почему?.. Что добряки —
Бывают часто дураки!..

(побасёнка)

Арест поспорил с Приговором.
Кричат и спорят — кто сильней,
Пугая бурным разговором
Давно напуганных людей.
Воскликнул Приговор: — Сильнее я!
— Сильнее я! И власть моя
Громадна, даже бесконечна.
Я грозен был и буду вечно:
Дрожит преступник, хитрый вор,
Дрожит убийца предомною...
Всех их карает Приговор!
Арест в ответ: — Ты, брат, смешон,
И сказ про власть твой ложен!
Ведь я и без тебя силён!
Ты ж без меня — ничтожен!
Мораль:
Мучение, читатель,
Я предложу такое:
От Приговора — сохрани Создатель,
А от Ареста вдвое!

(Басня)

Часть вторая:

Омаров позабыл, что публика кому
Захочет, так тому
Венки на сцену и подносит.
Ведь может Юдофоб Омарова чтит дар
И ощущать к таланту в сердце жар.
Но тот, кто на рекламе выезжает,
Сейчас соображает.
Что может «обрекламиться» опять,
Лишь стоит тот венок артисту не принять
Иль просто, кстати иль некстати,
Против венка обрушиться в печати,
В письме в редакцию — мысль заднюю тая...
Пускай к венку кипят презрение и злоба,
Я тем скажу друзьям: — Друзья,
Пою для юдофила я
И не ною для юдофоба!
Нет,
Я-бы иначе с венком тем поступил,
Который мне не мил и не приятен,
Я все-бы это в сердце затаил,
Сказав, что путь артиста не без пятен,
И, привезя венок домой,
Для кухни сделал-бы большой
Запас из лавра.
Избрал-бы, так сказать, благую часть,
А, повариха, Дарья или Мавра,
В уху иль в щи стала-б лавр тот класть.
И всё-бы завершилось тихо,
Не вызвав никакого лиха.

(Басня)

Часть первая:

В оранжерее, в кадке, Лавр рос
И каждый день себе он задавал вопрос:
Кому всё из его ветвей венок сплетают
И лаврами кого венчают?
Однажды Лавр садовника спросил:
— Кому? За что? — но тот не отвечает,
Стоит стрижет...
Раз Лавр нарезан был
Тому, кого прославили омары,
Тем возмутив вокруг артиста тишь
И высоко подняв его престиж, —
Так дрожжи лишь
Вздымают у Филиппова опары.
Венок трехцветной лентою обвит
Пред дирижером он-то скромненько лежит
И жаждет подарить богиню Мельпомену
Тем, что попав на сцену,
Он увенчает тот кумир,
Которому кадит весь психопаток мир.
И вот венок на сцене появился, —
Вдруг ужас на лице артиста отразился.
Не верит он своим очам,
Трёт левый глаз сперва, потом трет оба,
Не верит он венка словам:
— Омарову от Юдофоба.
— Что общего меж нами?.. Почему?..
Зачем?..
Его никто не просит!

(Басня)

Баран разбогател,
Из стада переехал на квартиру,
Стал важным, нагулявши жиру,
И, наконец, желанье возымел
Свою башку увековечить!..
Будь это во сто раз глупей
Бараньих вообще затей, —
Богатому возможно ли перечить?..
Художник-пес Барбос,
Который прежде состоял при стаде,
Взялся портрет писать
И, в ожидании, мечтая о награде, —
Старался богачу придать
Вполне осмысленное выраженье:
Собачий ум, собачий взор,
Энергию и рвенье...
Но из такой попытки вышел вздор...
— Гм!.. — произнёс баран, — однако,
Баран всех стран — Баран и есть, —
Вы ж, господин, собака!..
А здесь — не то, не то!.. Я вижу ум,
И взор, исполненный каких-то странных дум!..
К упрямству — ни малейших нет усилий…
Бараньего нет духа моего
И ровно больше ничего,
Что честь даёт назваться простофилей!..
Таким портретом, друг мой, насмешишь,
Поверьте мне, моё баранье стадо!..
Мораль:
Да, дурака, признаться надо,
Ничем иным не оскорбишь,
Как если ты его лишишь,
Всего, чему в нём глупость рада!..

(Басня)
Леопольд, солидный кот,
Раз увидел у ворот
Хмурую Ворону.
— Вы зачем здесь, госпожа? —
Вопросил он, весь дрожа,
Задавая «тону» ...
— В вас хоть капля смысла есть?
Как решились вы здесь сесть,
Здесь, на видном месте?!
Своеволья не люблю
И ворон не потерплю
Тут, — вы это взвесьте!
Отвечать мне?! Ни гу-гу!
А не то ведь я могу
Лапкой вас погладить!..
Вдруг... явился пёс Трезор.
С Леопольдом с давних пор
Не умел он ладить.
Как Трезор зло зарычал, —
Леопольд в подвал удрал,
Речь, забывши даже...
Мораль:
Пред слабым не хвались,
А вот сильнейших берегись,
И будь всегда на страже...

(Басня)

С вершины гор
Во в птичий двор
Орёл могучий залетел
И между птиц домашних сел.
Орлу дивился птичий двор,
И даже овцы чрез забор
Смотрели глупо на орла...
Меж тем соседка донесла
О госте редком — и тотчас
Пробил его последний час —
Орла хозяин застрелил!..
И выстрел птичий двор смутил,
Но, лишь на миг!
И снова крик
Беспечной утки прозвучал;
Осёл со страху заорал,
Конь рядом радостно заржал,
А Куры шумною толпой
В навозе дрались меж собой.
Лишь там, где капельки крови
Оставили следы свои,
Петух на низеньком суку,
Пропел своё кукареку!..
Мораль моя,
Вам, братцы, не нужна,
Она здесь попросту вредна.
И правил, чести лишена.

(Басня)

Заметив под плотом Ерша,
К нему тотчас,
Из камыша, зубастая метнулась Щука
И думает: — Вот штука,
Закуска-то ведь очень хороша!
Как жаль, что попросту нельзя к Ершу пробраться:
Ведь он вертляв, колюч притом...
Что делать? Как-нибудь да надо постараться
И взять Ерша не силой, так умом.
И вот…, принявши вид смиренный,
Она Ершу поклоны шлёт
И речь лукавую ведёт:
— Будь здрав, мой Ёршик драгоценный!
Как рада видеть я тебя!
Ты знаешь, общество любя,
Я в одиночестве от скуки
Терплю ужаснейшие муки;
Меж тем судьбой осуждена
Повсюду вечно быть одна!..
Ах, Ёршик мой! Когда б, узнав
Мою наивность, тихий нрав,
Ты бы спешил ко мне в объятья,
С тобою жили б мы, как братья.
— Ой, Щучка милая моя,
Хоть и приятна речь твоя, —
Ей ответил Ёршик смело, —
Но, слушать мне тебя не дело!
К чему, скажу я не в укор,
Ведём мы праздный разговор?
Коль нет в твоих речах бесстыдства,
В поступках злобы и ехидства,
Коль ты наивна и проста,
Так обними меня с хвоста!..
Мораль:
Сей басни мысль ясна:
Хоть Щука и сильна, да и мудра притом,
Но, все ж, подчас,
Она не справится с Ершом!

(Побасёнка)

Чёрт как-то сам себе сказал:
— Остепенюсь,
Довольно я уж погулял,
Пора, женюсь;
Когда-ж начну с женой скучать,
Примусь за старое опять...
Не рассудил чёрт одного,
Что женщина — хитрей его.
Всю шерсть старательно обрил
Чёрт поскорей,
Хвост, когти и рога срубил
Всё до корней,
И адский пламень, что светил
В глазах его — чёрт потушил —
Не ожидал чёрт одного,
Что женщина — хитрей его.
Чёрт в свет пустившись молодцом,
Найти желал
Жену-красавицу, с умом и капитал.
В одной девице чёрт успел
Найти всё то, чего хотел...
Не рассудил чёрт одного,
Что женщина — хитрей его.
Вот чёрт с невестою своей
Соединён,
На свадьбе тьма была гостей,
Брак совершён.
Что будет с бедной молодой,
Легко-ли чёрта быть женой?..
Не рассудил чёрт одного,
Что женщина — хитрей его.
Год, два живёт с женой своей
Чёрт — ничего,
Хвоста и шерсти, и когтей нет у него.
Всё также тускл и мрачен взгляд,
Рога же снова уж торчат...
Не рассудил чёрт одного,
Что женщина — хитрей его.

(Басня)

Историк Врали-хан историю писал
Своей страны. Клянусь пророка пяткой,
Труд вышел просто «ах!»
Слог превосходный, стильный, гладкий;
Аллах одобрил бы его. Премило содержанье…
Историка заметно в нём старанье
Воспеть прошедшие года…
(Как славно было жить тогда!)
Не книга — просто клад. Победы над врагами
Встречаются чрез каждых десять строк;
Султаны добродетельны, с великими умами,
И каждый их плевок идёт народу впрок.
Историк труд читал. И вот во время чтенья
Случилось приключенье:
Нагая женщина откуда не возьмись —
Добро бы молода, а то совсем старуха —
И ластится к нему, гнусавя тихо в ухо:
— Мой милый не сердись,
Коль я твой труд поправлю.
А Врали-хан в ответ: — Старуха, брысь!
Не-то в тюрьму отправлю
И прикажу там отодрать.
Бесстыдница, блудница!
Ведь в книге каждая страница
Продумана! Тебе ль их исправлять?
— Ты кто?
— Я Правда! Даже знать тебя не знаю… —
Она перо стремится взять:
— Но, я прошу, я умоляю!
Историк взбешен: — Руки прочь!..
Эй, бодигард?
— Я исчезаю!..
С тех пор, до нынешних времён,
Историков-врунов стал миллион;
Иного, который меньше лжив,
Старушка Правда, всю обиду затаив,
Не прочь бы навестить, исправить труд немного…
Да страшно ей охранного чертога.

(Современная побасёнка)

Забыв раздоры,
Птиц перелётных хоры
Собрались вдруг на съезд потолковать
О нуждах,
Им чуждых,
И разобрать,
Какие можно сделать облегченья
В судьбе их, полной треволненья.
Все собрались, — и гордые орлы,
Свободны и смелы,
В пути своём не знавшие препоны,
И чижики, и дрофы, и вороны;
И соловьи, —
Все глотки драли там свои,
И гоготали в этой стае
Нередко даже попугаи.
Ну, словом, был содом и гам:
То трясогузка залопочет,
Вниманья требуя к словам;
Хоть всё собрание хохочет,
Она же, знай, болтает зря,
Но дельного совсем не говоря.
То филин старый и сердитый
Кричит: — Я трагик знаменитый,
Филатова-актёра тень,
Меня ж бранят в инете каждый день, —
Недаром я твержу лет десять,
Что рецензентов надо всех повесить.
То, попугай вдруг заорёт вот так:
— Все дураки!.. Ия… и я… дурак!
Так все пищали, выли, пели,
Но, каждый о своём заботился лишь деле,
А дело общее не сдвинулось вперёд.
Мораль:
И вот. что, в назиданье этих хоров,
Я б в басне высказать посмел:
— Друзья мои! Поменьше разговоров
И, больше дел!..

(Современная побасёнка)

Однажды муз, непризнанный любовник,
Точнее же — плохой поэт,
И русских классиков толковник
Задумал удивить весь свет.
Он прочитал свой рэп под именем доклада,
Где вздумал доказать,
Как дважды два четыре, а не пять,
Что рифмы больше нам не надо,
Что в наши дни в литературе мгла,
И что поэзия навеки умерла.
Ну, словом, что с тех пор,
Как он замолк для света,
В России больше нет поэта.
— Явился Пушкин, после я! —
Он гнал с эстрады фатовато,
Рукою чёрный ус крутя
С ужимкой адвоката.
О «вырожденье рифмы» он читал;
Безлюден был наёмный зал,
И глас оратора, как раньше, так и ныне
Был «гласом вопиющего в пустыне».
Затихло всё, в спокойном сне застыв;
Поэт Высоцкий, дыханье затаив,
Казалось, ждал в каком-то диком раже!?
— Когда ж меня он вспомнит, ну, когда же!?
А Воскресенский, сумрачно уныл,
В душе и вслух докладчика бранил…
Так пир поэта кончился бедою:
Хоть он потратил много сил,
Но поразил
Всех мыслей вдруг одною,
Которою был каждый ум смущён:
— Рассказываем вам не миф мы, —
Хотя поэт читал о вырожденье рифмы,
Казалось всем, что выродился он.
Мораль:
Сей басни смысл определён здесь ясно:
Шутить с огнём незнающим опасно.

(Современная басня)

Часть вторая:

Не обошлось без оскорбления и драки:
Одни советовали предложить союз собак,
Другие твёрдо упирались на своём,
Что, дескать, лучше связь держать с козлом.
Клевались, прыгали, кричали,
Блокируясь по цвету, по мастям,
По возрасту, по перьям, по родствам,
По языку друг друга отличали,
По родству, от кого снеслось его яйцо,
Ну, в общем было налицо —
Что дети с матерью в родстве не состояли.
И результатом
Составлен был цыплячий ультиматум:
С наседкой всё решительно порвать,
От русской курицы цыплят не признавать,
Великорусской курице была наседка-мать
И объявить, что все они отныне
Клянутся в верности куриной Украине.
Для исполнение одобренной программы,
Цыплята разбежались из-под клушки-мамы
Не тут-то было... Не успели
Цыплята самостийные собраться с духом,
Как коршуны из леса налетели
И воздух запестрел - цыплячьим пухом.
----------------------------------------------------------
Есть, говорят, на свете лица,
Которые хотят от матери-старухи отделиться…
Войдя в союз с Полканом и козлом,
Чтоб заплатить наседке чёрным злом.
Но, пусть не забывают:
Цыплят по Федерации считают,
И, если уж кого попутал самостийный бес —
Пусть вспомнит, — есть спасительный навес!

(Современная басня)

Часть первая:

В жаркий полдень под навесом у амбара,
Примостилась отдохнуть от жара,
Клушка с выводком подросших уж цыплят.
Конечно, каждый ведь цыплёнок ряд
Забраться под родимое крыло —
Пока под ним и безопасно и тепло.
Пошли между цыплятами от скуки разговоры,
А, может быть, и пререкания и споры...
И жёлтый петушок
Воинственно щетиня перья и пушок,
Взял председательское слово,
И содержанья речь свою повел такого:
— Орлы, смотрите, там наш двор.
Доколе нам сносить позор,
Ища защиты у амбарного навеса,
Когда вдруг налетит из леса
Любитель молодых цыплят.
Что скажет, наконец нам дружественная пресса? —
Нас, как трусов все, поверьте, заклеймят.
А старая, скажу вам, квочка-мама
Не в силах уберечь нас от такого срама.
Я предлагаю: с клушкой всё порвать,
Забыв про родственный связи,
Я враг утопии фантазий
И федерацию цыплят образовать.
На то имеем мы законнейшее право.
— Ура, братишка. Браво, браво,
Вдруг пискнул выводок цыплят и, квочка мать,
Моргнув спросонья своим глазом,
Решила не мешать ребяческим проказам.

(Басня в прозе)

Старый Лев подружился с почтенным Тигром, и положили они между собою жить в дружбе. Вот на прогулке встретили они как-то Обезьянку. Сидит та под пальмой — барыня барыней и яблоко кушает...
Мгновенно сжался Тигр в комок, сверкнул глазами плотоядно и на Мартышку беспощадно накинулся в один прыжок...
Обезьянка обернулась, и сердце в ней замерло. Бросилась она к ногам Тигра и со слезами в ужасе прошептала:
— О, ты, великий царь зверей! Каких нигде поныне не встречалось. Прости, по доброте своей, что на глаза тебе попалась!..
Это очень понравилось Тигру, но зато крайне обидело старого Льва.
— Ну, ну, ну, — сказал он, — пожалуйста потише: царём зверей испокон веку был Лев, и никто другой.
— Это и видно, — усмехнулся Тигр. — Уж во всяком случае я с виду больше похож на царя; недаром эта малютка назвала меня так, — её поразил мой царственный облик.
— Царственный вид! — поправил Лев.
— Ну, сударь, погоди немножко, таким ты не был отродясь... Подумай сам, напрасно не сердясь, — что ты имеешь сходство с кошкой!..
— Будто бы!..
— Честное слово!..
И звери в гневе вне себя схватились драться так, что чудо, — а явной ссоры не любя, Мартышка марш скорей оттуда!..